ТАРАСОВО
СЕЛО
ТАРАСОВО
ЧАСТЬ I
ОТ ДАВНИХ ВРЕМЕН ДО НАЧАЛА ХХ ВЕКА
Тарасово и Церковное – единственные, оставшиеся после расселения позиционного района космодрома «Плесецк», населенные пункты. В конце 1950-х годов жители многих деревень и поселков были выселены с территории строящегося космодрома. Память о них сохранил для нас Почетный житель города Мирного, народный мастер Александр Иванович Агеев. А эти села сохранились до наших дней. К сожалению, сегодня Тарасово и Церковное, как и многие деревни и села Русского Севера, находятся на грани исчезновения. Но они имеют богатую событиями историю, в них живут и работают люди, гордо именующие себя мехряками. В ближайших выпусках мы расскажем вам о них.
Село Тарасово расположено в 60 км от Мирного. Оно раскинулось по берегам маленькой реки Пукса, впадающей недалеко от деревни Усть-Шорда в реку Мехреньга. Когда-то Пукса была очень богата рыбой, в ней водились хариус, окунь, щука и даже семга. После весеннего половодья рыба оставалась в ямах на заливных местах, и ее ловили руками, выбрасывая из ям на сухое место.
Шло время, и в поселке Пуксоозеро построили целлюлозно-бумажный комбинат, который стал сбрасывать отходы в реку, и вся рыба погибла. Старики помнят, как по реке первое время после пуска в эксплуатацию комбината плыло много погибшей рыбы вверх брюхом. Пукса стала грязной настолько, что даже купаться в ней стало невозможно.
Жители села Тарасово
Но после смутных 90-х завод в поселке Пуксоозеро прекратил свое существование. Река Пукса постепенно очистилась, и в ней снова завелась рыба. Сейчас в ней опять водится хариус, окунь, щука. Запускали в реку и мальков семги, но она почему-то не прижилась. Сегодня вода в Пуксе настолько чистая, что жители деревень Юрмала и Якшина берут воду для приготовления чая не из колодца, а из реки.
Сегодня на карте вы не найдете село под названием Тарасово. Дело в том, что Тарасово – это обобщающее название нескольких близко расположенных друг к другу деревушек. Село в настоящее время состоит из следующих деревень: Подволочье, Алексеевская, Плесо, Заболото, Гусевская, Еремеевская, Наволок, Якшина, Юрмала, Пивка, Мишутиха, Тарасиха, Монастырь, Кашина, Гришина.
В 12 километрах от села Тарасово находится село Церковное. Между ними — деревня Средь-Погост. Еще дальше, в 12 км от села Церковное, располагалось село Майнема (сейчас уже опустевшее). Эти населенные пункты ранее были объединены совхозом «Петровский», а в настоящее время они входят в состав поселения «МО Тарасовское».
Мехряки на отдаленном сенокосе
Сами же жители Тарасово гордо называют себя «мехряками». Издавна так называли жителей деревень, проживающих на берегах реки Мехреньга и ее притокам — Пуксе и Шорде. О мехряках писал в своем стихотворении «Мехряки на сенокосе» местный поэт из деревни Пивка Валентин Алексеевич Кемов:
У Мехреньги, у реки
Ставят сено мехряки.
Знают — худо жить без сена –
Мехряки — не дураки.
Само же название «мехряки» произошло, скорее всего, по названию реки Мехреньга, в которую впадает Пукса. А вот Алевтина Александровна Котельникова, до недавнего времени жительница села Тарасово (сейчас живет в Мирном), считает, что название «мехряки» отражает суть характера местных жителей – «крепкие, подсадистые, едреные».
Крестьяне за работой на повети. «Поветь», или сарай, где хранятся телеги, сани, соха, борона, рогатины, рыбачьи снасти, лодки и весь инвентарь крестьянина, охотника и рыбака. Здесь же и корм для скота. В непогоду и в холодные месяцы на повети теребили лен, веяли и мололи на ручном жернове зерно, долбили лодки, плели сети — одним словом, выполняли чуть ли не все домашние работы.
История села Тарасово древняя. Большой вклад в ее сохранение внес Николай Иванович Лопатин, главный агроном, а позднее — секретарь парткома совхоза «Петровский». Он длительное время работал в архивах, собирал сведения о селе и его жителях. Результатом его исследований стали две книги, одна из которых была напечатана на старой печатной машинке, а другая написана от руки. Одна из книг под названием «История нашего села», напечатанная под копирку, находится в библиотеке села Тарасово. А первый экземпляр Николай Иванович незадолго перед смертью передал сыну – Владимиру Николаевичу Лопатину, автору интересного сайта о селе Тарасово http://tarasovo.kithost.ru. Про людей, которые не интересуются историей своего родного края, он с укоризной говорил: «Иван, родства не помнящий…».
До X века просторы Севера были заселены угоро-финскими племенами, или чудью заволочской. По Мехреньге и ее притокам расселилось одно из таких племен – весь (от финского – вода). В XI-XII веках эти земли постепенно начали осваивать новгородцы.
Первоначально это освоение носило характер разбоев. Новгородские бояре формировали «лихих людей» в ватаги, которые на больших плоскодонных лодках-ушкуях отправлялись в грабительские походы на Север. Их добычей были меха, шкуры зверей, рыба.
Разбойничали на Севере и «заморские гости» — шведы, норвежцы, финны. Так, в 920 году норвежец Эрих Красная Сорока в своих сагах поведал, что он с отрядом во время похода истребил много людей, опустошил земли, захватил огромное количество богатств.
Доходили ли эти злодеи до наших мест — неизвестно. Но по сведениям, собранным Иваном Васильевичем Лопатиным, стало известно, что «по преданиям, в наших краях вело разбой татарское войско, которое добралось до деревни, что была перед селом Церковным. Здесь у лиходеев обнаружилась массовая болезнь — расстройство сумеречного зрения («куриная слепота», как говорят в народе). Посчитав это Божьей карой, захватчики дальше не пошли, а возвышенность, где располагалась деревня, прозвали «святой горой», «золотухой». В Тарасово и у деревни Монастырь были кладбища, по преданиям, называемые «татарскими». Но татарами местные жители могли считать и другие народности, говорящие на незнакомом им языке. Кто были эти разбойничьи люди? Ведь, кроме норвежцев, шведов и финнов, это могли быть и чужеземцы, входившие в состав польско-литовских войск, которые после их изгнания из Москвы в начале XVII века двинулись на Север по рекам Онеге и Емце. Они дошли до Холмогор, но потерпели там поражение и разбрелись по нашим краям. Летом 2009 года Александр Иванович Агеев побывал в тех местах, где раньше стояла деревня у села Церковного. Хотя при строительстве дороги была срезана часть горы, но один из здешних жителей показал ему место, которое до сих пор называют «золотухой».
Поражает упорство, с которым народ осваивал эти земли. В условиях полного бездорожья крестьяне вырубали дремучие леса вдоль рек Емцы, Мехреньги, Шорды, создавали на расчищенных местах лесные поляны – «подсеки» и «починки», где сеяли лён, рожь, ячмень, горох, овёс. Затем, через несколько лет, оставляли этот участок под выпас скота и разрабатывали новый, вновь вырубая дремучие леса. Своего хлеба хватало только на осень. Основные продукты добывали охотой и рыбной ловлей, так как в лесах водилось много зверя и птицы, а в реке – рыбы. Кроме того, крестьяне занимались лесозаготовками и сплавом леса по реке.
Из воспоминаний И. В. Лопатина: «Наша семья, чтобы сберечь семена до посева, осенью, сразу после снятия урожая, отдавала их на хранение в склады церкви. Церковь ни при каких условиях не выдавала семена до весны, до начала сева».
Или взять хотя бы заготовку дров на зиму. Работали только топором. Впервые ручная поперечная пила появилась в наших краях около 1911 – 1914 годов. И то в первое время на нее смотрели как на диковинку и использовали только при раскряжевке леса (от ред. — раскряжевка, поперечное деление стволов деревьев, очищенных от сучьев, осуществляется непосредственно вслед за валкой леса и очисткой стволов от сучьев), а с корня лес продолжали рубить топором. Когда на замену двуручной поперечной пиле пришла лучковая пила (около 1934 — 1936 годов), заготавливать дрова, а также лес на строительство стало значительно легче, так как пилить теперь можно было одному человеку, а не двум.
Курная изба. Село Ошевенское. Каргополье. XIX век. Фото А.Пермиловской
В те далекие времена люди ютились в курных избах, топившихся по-черному, солнечный свет в дом проходил сквозь маленькое оконце, затянутое рыбьим пузырем или куском тонкой промасленной ткани. Единственным источником света в избе была лучина.
Дом-дымник, «черная изба» или курная изба. Когда мы слышим эти слова, они у нас ассоциируются с копотью, сажей, прокопченными стенами. На самом деле, так назывались дома, в которых было своеобразное устройство печного отопления. В таких домах не было печной трубы, и дым мог заполнить все помещения, подобно тому, как топятся бани «по-черному». Бани, топящиеся «по-черному», в настоящее время еще сохранились. А вот домов, топящихся «по-черному», к сожалению, сейчас уже больше нет.
Внутри курной избы и печь по-черному
Вот как описывал устройство дома-дымника Федор Васильевич Леонтьев. Он родился в 1910 году и жил в деревне Павловская. Его воспоминания записал и сохранил Николай Иванович Лопатин.
«Я остался без отца, когда мне был год от роду. В хозяйстве держали две коровы, лошадь, овец. Посильную работу я выполнял с самого детства. До моего рождения дом родителей был построен прадедами лет 150 назад».
Дом представлял очень добротно, крепко построенное сооружение…. Под одной крышей находился передок-дымник и двор. Верх двора – поветь для хранения сена, низ – помещения для скота, хлев с сенниками… Под жилым помещением-дымником находился подвал, где хранилась сбруя, точила и другой мелкий инвентарь и инструменты. Сам дымник располагался над подвалом и имел подполок и пол из очень широких и толстых бревен, расколотых надвое и отесанных с лицевой стороны – на полу.
Между подполком и полом был насыпан толстый слой песка. От пола до потолка высота жилого помещения составляла более четырех метров. На уровне двух метров от пола стены были обтесанные.
Вокруг всего помещения были врублены в стены очень широкие полки, тоже из очень толстых бревен, расколотых надвое и обтёсанных с обеих сторон. Над крепкой, добротно сделанной кроватью полки были равны ширине кровати…. Когда в доме топилась печь, то дым ниже этих полок не опускался, и сажа скапливалась на этих полках, предохраняя лавки и стены ниже полок от сажи.
Потолок в доме был бревенчатый, также из толстых необтёсанных бревен…. Сверху на потолок для утепления жилища был насыпан почти полуметровый слой песка.
Все здесь просто, прочно и по-своему красиво. Фото А.Ополовникова
В одном из углов жилой части дома была кладовка, отделенная стеной от помещения. В кладовку дым не заходил и она закрывалась. В кладовке хранились продукты, одежда, т. е. то, что нужно было оберегать от попадания сажи и дыма.
Для сидения и других целей вокруг всех стен были сделаны врубленные в стены лавки из расколотых пополам брёвен шириной не менее 70 см. Каждая лавка была обтесана топором сверху.
Стол в доме был массивный и очень крепкий, хоть пляши – не повредишь. На столе стояла чурка, в нее вделана вилка – светильник для крепления лучины. Лучину использовали только березовую, так как от нее меньше сажи. Под лучиной на столе стоял противень с водой. Во многих домах в деревне был сделан специальный светильник в форме деревянного корыта на ножках»
Светец — приспособление для укрепления горящей лучины. Оно представляло собой вначале небольшую кованую вилку, в расщепе которой укреплялась горящая лучина, что позволяло без помех переносить ее с места на место. Позже количество «вилок» стало увеличиваться, что позволяло освещать обширные по величине горницы, например, во время прядения. Светец обычно дополнялся внизу приклепанным тяжелым обручем, позволявшим ему стоять прямо, и ставился в ведро с водой во избежание пожара. Вначале простой по своей форме, с течением веков светец превращается в художественное изделие, изящество и сложность которого зависело только от фантазии мастера.
Печь — размером около 4х4 м, битая из глины. Низ печи – печное место – деревянный. На печи даже очень высокий человек мог свободно ходить во весь рост. На печи свободно могли спать пять взрослых человек. Над печью было два бревна перед потолком, на которые клали для сушки полозья, материалы поделок и т. п.
7.
Дымник — тесовая труба для выхода дыма из курной избы. Чтобы дождь и снег не попадали на чердак, труба имеет крышу. И не мог русский человек без красоты, даже дымовую трубу он украшал резьбой. Фото А.Ополовникова
В стене, ведущей в сени, над печью, ближе к двери, находился люк для выхода дыма. Окна были в ширину одного бревна. Вторых рам в доме не было. В зимнее время проемы рам закрывали ставнями для сохранения тепла. Топили печь только еловыми дровами, так как от них меньше сажи и дыма. Стены и потолок периодически обметали помелом, чтобы не падала сажа.
Надо отметить, что дома были построены без единого гвоздя, всё рубилось «в замок».
«Я после раскулачивания кулаков купил кулацкий дом в 1930 году. – рассказывал Федор Васильевич. — Свой дом я распилил, уже вернувшись с Великой Отечественной войны. Причем его разобрать было нелегко, настолько крепко он был срублен. Все стены дома были в очень добротном состоянии без признаков гнили».
Одежду крестьяне изготовляли сами. Для лета – из самотканого холста, для зимы – из овчин. Прядением занимались женщины. Прясть начинали осенью, после сбора и подготовки льна и шерсти, и пряли, как правило, всю зиму. На ногах крестьяне носили лапти из бересты, а зимой – валенки. Выходную одежду и обувь тщательно хранили и одевали ее только в праздники. И то, идя до церкви, например, хорошие сапоги несли на плече, и лишь при подходе к церкви их обували.
Посуда в доме чаще всего была деревянной и глиняной.
Первое сведения о Тарасово мы находим в сошном письме «Платежница Якова Сабурова и Ивана Кутузова с товарищи лета 7064», то есть 1556 года. В нем упоминается «в Мехренском стану на реке на Шерде волостка Тарасов погост, а в нем тяглых 32 деревни…». Так что в этом году Тарасово исполнилось 460 лет (от ред. – годом основания Архангельска считается 1584, то есть Тарасово старше столицы Поморья на 28 лет). Однако В.Н.Лопатин сообщает, что, по словам стариков, на кладбище села есть каменные плиты, датированные около 1500 года. И вполне вероятно, что это не самые первые захоронения. Сейчас эти плиты настолько поросли травой и мхом, что найти их практически невозможно. Но если это так, то село Тарасово имеет более древнюю историю.
В «Сотной каргопольских книг письма Никиты Григорьевича Яхонтова с товарищи» 1562 года уже указывается, что «всего в волостке в Тарасове погост 17 деревень и четверть деревни, а дворов 59, а людей в них 68 человек». А далее перечисляются деревни, названия которых сохранились до начала XXI века: Даншинская (Алексеевская), Сидоровская (Юрмала), Самсоновская (Монастырь), Жеребцовская (Кашина), Петровская (Подволочье), Омельяновская (Гришина), Кузнецовская (Еремеевская) и другие. Кроме этого, из писцовой книги мы узнаем, что «во льготе (от ред. — освобождены от уплаты государственного оброка) 12 деревень и четверть деревни, а дворов 17». Писец уточняет, что «льготы на те деревни дано на два году». Интерес представляет и то, что, например, деревню Кузнецовскую в просторечии местные жители называли Еремеевской. Оказывается, названа она так по имени первого жителя – Еремки Наумова. И далее писец сообщал, что «четверть деревни Кузнецовские дана на льготу Еремке Наумову…». Или читаем: «Дер.Паштовская, а в ней 5 дворов. Дана на льготу Ларюку Купчинину да Васке да Савке Тарасовым». Не отсюда ли ее второе название Тарасиха?
По взвозу — на поветь, Фото А.Ополовникова. Со двора на поветь ведет наклонный помост — «взвоз», сложенный из длинных, крепких бревен. По нему въезжали на второй этаж двора на запряженных лошадях. Иногда делали два взвоза и сквозной проезд: с одной стороны въедешь, с другой выедешь. Такие взвозы можно увидеть только на Севере, и они придают здешним избам особенный, очень своеобразный и характерный облик
Само же название волости «Тарасов погост» говорит о том, что уже в XVI веке в волости был самостоятельный церковный приход.
Точную дату возникновения церковной жизни на тарасовской земле установить сложно. Известно лишь, что в 1800 году в результате пожара сгорели обе деревянные церкви XVII века – Рождества Христова и Иоанна Предтечи. Вместе с ними сгорели и все документы. Строительство новой, каменной, церкви началось в 1805 году и было в основном завершено в 1810 году. Христо-Рождественская церковь была одноэтажной, имела вид продолговатого квадрата с выдающимся полукружием для алтаря. Церковь имела три престола: два – в холодных приделах – во имя Рождества святого Иоанна Предтечи и святого пророка Илии, освященные в 1819 году. Главный престол в теплом храме – во имя Рождества Христова был освящен в 1810 году. Над папертью храма в 1812 году была построена каменная колокольня. В 1868 году колокольня и церковь были обнесены деревянной оградой. Надо отметить, что в Тарасовском приходе тщательно следили за состоянием храма. В 1871 году для поддержания церковных и причтовых зданий в селе Тарасово было открыто церковно-приходское попечительство. В 1902 году были капитально отремонтированы оба придельные храма: во имя Рождества святого Иоанна Предтечи и во имя святого пророка Илии. А весной 1911 года «за оказанное … особенное усердие в прохождении должности церковного старосты…» церковный староста Тарасовского прихода Афанасий Степанович Лопатин был удостоен благословения митрополита Архангельского и Холмогорского.
«Старожилы хорошо помнят в Тарасове белокаменную церковь, что стояла на левом берегу речки Пукса под деревней Подволочье. Над зеленой луковкой высоко в небе отливал золотом крест, а звон колоколов был слышен, особенно в ясную погоду, в самых отдаленных деревнях. И главный, большой, колокол, и малые колокола в Тарасове, по воспоминаниям старых людей, были мелодичные, певучие, с очень чистым звуком. Не то, что в соседнем селении Церковном. Там колокола, по всей видимости, были другого литья. Голоса их были хрипловатые, а в ветреную погоду делались уж вовсе дребезжащими», — описывал храм в своей статье журналист газеты «Строитель коммунизма» В. Потехин (от ред. – ранее такое название во времена Советского Союза имела районная газета «Плесецкие новости»).
Среди тех, кто помнил колокольные звоны в Тарасово, была Евдокия Николаевна Лопатина. Из ее воспоминаний: «В молодости мне приходилось топить печь в Тарасовской церкви. В зимнем отделении. Иной раз священник просил подняться на колокольню и позвонить. Заберешься на верхотуру – красотища-то какая! Все деревни вокруг, как на блюдечке!»
Орудия труда крестьян. Лучковая пила, серп, коса-горбуша. Фото из школьного музея села Тарасово
Известны имена лишь трех священников Тарасовского прихода: А.Нифантова (1879 год), Иоанна Сибирцева (1893 год) и Александра Алексеевича Ключарева (1893-1916 годы). Известно, что А.Ключарев по определению Архангельского епархиального начальства был награжден скуфьею, а весной 1916 года пожертвовал на нужды Первой Мировой войны свое годичное жалованье законоучителя в сумме 30 рублей.
Хорошо запомнился тарасовским старожилам и сам священнослужитель Александр Алексеевич Ключарев. К сожалению, его судьба оказалась трагичной. Он приехал в Тарасово в 1893 году в 21-летнем возрасте после учебы в Архангельской духовной семинарии и служил тут более четверти века. В 1920 году отец Александр Ключарев был расстрелян по обвинению в «контрреволюционной агитации». Житель деревни Усть-Шорда Петр Васильевич Королев вспоминал: «Осенью 1920 года меня призвали в Красную Армию. Служил в Архангельске, в казармах «Восстания». Как-то нес я караул возле тюрьмы на Финляндской улице. Вижу: среди ночи выводят несколько человек в черной церковной одежде. И среди них — наш тарасовский батюшка Александр. Идет и быстро-быстро крестится, бормочет себе что-то в бороду. Наверное, молитву. На какой-то миг глаза наши встретились, и мне показалось, что он узнал меня. Наутро, уже в казарме, краем уха услышал, что попов увели на Мхи и там расстреляли…»
Светец. Фото Н. и Е.Малышевых
Храм в Тарасово был не только центром духовной жизни своих прихожан, но и держал под своим контролем семейные устои. Здесь венчали новобрачных, крестили и нарекали именами новорожденных, здесь отпевали тех, кто ушел из жизни и по христианскому обычаю хоронили их на кладбище рядом с храмом.
Из статьи В Потехина в газете «Строитель коммунизма»: «Мне довелось в свое время листать некоторые документы Тарасовской Христо-Рождественской церкви, разбросанные по разным адресам и местам. Часть записей оказалась в архиве ЗАГСа в Плесецке, часть в районном архиве. Некоторые записи находятся на хранении в областном ЗАГСе, а более древние — в Архангельском государственном архиве. … Но какое же впечатление оставляют церковные документы?
Первое впечатление такое: детишки в крестьянских семьях рожались, как грибы после теплого дождя. Но многие, очень многие уходили из жизни в младенческом возрасте. И это понятно: рожали женщины нередко прямо во время крестьянских работ — в поле или на пожне. Про медицинскую помощь и говорить нечего, ее не было. Но что интересно: в графе «причина смерти» рукой батюшки обязательно указан диагноз: умер от поноса, от кашля, от испуга и т. д. Несколько иной диагноз поставлен людям, ушедшим из жизни в зрелом возрасте, то есть в расцвете сил. Чаще всего указано, что умер от горячки (по всей видимости от высокой температуры). Все это вызывает у нас сейчас грустную улыбку. Но так было, это наша история, и она дошла до нас благодаря служителям церкви».
Тарасовский погост. Построен в 1805-1812 годах. Фото начала ХХ века
Известно, что в Тарасово почти все население в прошлом веке было неграмотным. 8 января 1886 года была открыта тарасовская церковно-приходская школа в арендованном крестьянском доме. На 1 января 1894 года в школе обучалось 26 мальчиков и 16 девочек. Закон Божий преподавали местные священники. Остальные предметы преподавала девица Евстолия Плодовитова, окончившая Епархиальное женское училище. Ей платили 120 рублей в год. Заметим, для сравнения, что священнослужитель Александр Алексеевич Ключарев получал в год 107 руб. 80 копеек. А псаломщик имел годовое жалованье в сумме 31 руб. 36 копеек, то есть в четыре раза меньше, чем учительница. Так в то время ценился труд сельского учителя.
В 1898 году на устройство школы было получено пожертвование от протоиерея Иоанна Кронштадского в сумме сто рублей. Это были большие деньги. По итогам за 1902-1903 учебный год Тарасовская церковно-приходская школа, «по общему впечатлению», была отмечена как хорошая, особенно были отмечены «хорошие успехи в обучении по нотному пению».
Церковнослужители Тарасовского прихода. Фото начала ХХ века
В то время в Тарасовском приходе (1893 год) насчитывалось 15 деревень, расположенных на берегах реки Пуксы и озера Монастырского, шесть деревень – по берегам реки Мехреньги (Усть-Шорда, Зарецкая, Петрушино, Гора, Павловская и еще, вероятно, Александрово) и три деревни на тракте Архангельск — Санкт-Петербург (Авда, Кодыш, Кочмас). В приходе было еще две приписные церкви. Одна на Кодл-озере, а другая в деревне Кочманская (Кочмас). О них мы уже писали в предыдущих статьях в газете «Панорама Мирного». А в деревне Часовенской (в 16 верстах от приходской церкви) стояла деревянная часовня с колокольнею во имя святых Апостолов Петра и Павла постройки 1766 года. Но новые хозяева (строители космодрома), которые пришли в конце 50-х годов прошлого века на берега реки Мехреньги, без ведома властей (об этом рассказывал бывший председатель сельсовета Александр Васильевич Еремин), разобрали часовню по бревнышку, несмотря на то, что она охранялась государством как памятник деревянного зодчества Русского Севера, и, по всей видимости, распилили на дрова. Никто, разумеется, наказания за это не понес.
В 1933 году церковь в Тарасово была упразднена, а здания были переданы сельсовету «для культурных целей». Надо сказать, что Тарасовской церкви на первых порах еще повезло. В то время, как многие храмы передавались колхозам под склады или разрушались, в Тарасово все же приспособили церковь под сельский клуб. Стали проводить там собрания, устраивать концерты местной художественной самодеятельности, а потом и демонстрировать кинофильмы. Правда, многие люди, особенно из старшего поколения, ходили туда без особой охоты или вообще не ходили.
За несколько лет до Великой Отечественной войны церковь разобрали. С какой целью это было сделано, сейчас уже судить трудно. По всей видимости, из-за кирпича. Кирпич был, что надо. Но поживиться им почти не пришлось, потому что был настолько крепко связан раствором, что отделить кирпичи один от другого просто не было возможности. Куда он ушел? Вроде бы печи в школе подремонтировали, а еще остатки растащили местные жители. Из числа тех, которые уже не боялись Бога.
Поклонный крест, установленный на месте разрушенной церкви Рождества Христова в селе Тарасово
Уроженка деревни Якшина Марья Ивановна Швакова помнила, как ломали церковь. «Забрались на нее мужики, в основном молодые, которым сам Бог был не страшен. Кто-то сильно ударил в большой колокол. То ли нечаянно, то ли специально — для прощания. Август был золотистый, многие рожь жали в поле под Юрмалой. Повернулись люди в сторону церкви, стали молиться да креститься. В этот момент и ухнул большой колокол. На целый метр углубился в землю. Не выдержал, лопнул. Затем сбросили и малые колокола». По словам Марьи Ивановны, их было три, по другим сведениям их было четыре. Куда подевали те колокола, никто толком не знает.
Во время сноса церкви произошел трагический случай. Обломок кирпича смертельно травмировал жителя деревни Монастырь Ивана Харитонова по прозвищу Товарыш (в Тарасове каждый житель имел прозвище, которое передавалось даже по наследству). После этого случая снос церкви на какое-то время приостановили, а жители окрестных деревень, проходя мимо полуразрушенного храма, всякий раз испуганно крестились. Все были уверены в том, что Иван (а он всех активнее работал вот время сноса церкви) был наказан за «анчихристово дело».
Впрочем, судьба Христо-Рождественской церкви в Тарасово была решена еще задолго до того, как ее снесли.
. В Архангельском областном архиве сохранился следующий документ: Это «Протокол общего собрания граждан деревни Понизовье Петровского сельсовета, имевшего быть 2 апреля 1933 года». В повестке дня был один вопрос «О неиспользовании церкви». В результате общее собрание постановило составить списки желающих и нежелающих содержать церковь и приложить к протоколу.
К протоколу было приложено два списка. В первом были перечислены жители, которые отказались от содержания церкви и дали согласие на ее передачу Петровскому сельсовету. Но не все оказались сторонниками ее закрытия. Нашлись и защитники. Во втором списке были перечислены жители деревни, которые изъявили желание содержать церковь для религиозных нужд и были согласны платить налог:
Но силы были неравными. В первом списке было восемь человек, а во втором только пять. Причем, все женщины.
Скорее всего, мнения разошлись не только в деревне Понизовье. Впрочем, дело, по всей видимости, не обошлось и без подтасовки. Сомнение вызвал один документ, написанный красивым, размашистым почерком. Текст его гласит: «Постановление. Мы, граждане деревни Еремеевская, постановляем: имеющуюся до сего времени неиспользуемую церковь передать в распоряжение сельсовета. В чем и расписуемся».
Житель села Тарасово Петр Васильевич Мацола, изготовивший поклонный крест
Далее следует восемь подписей, отказавшихся от церкви. Об этом рассказал в своей статье в газете «Строитель коммунизма» В.Потехин. Почему же возникло сомнение? Дело в том, что в раннем детстве ему приводилось гостить в этой деревне у своей бабушки Акулины Кирилловны Григорьевой. «Знаю, что все жители там были уже пожилые (молодежь к тому времени разъехалась по городам и лесным поселкам, остались в основном одни неграмотные старушки). Так что никаких подписей (за исключением, может быть, крестиков) поставить они не могли. К тому же, в этой деревне (а церковь стояла с ней по соседству) все люди были очень набожные, глубоко верующие. Житель этой деревни Михайло Васильевич Григорьев, по рассказам старожилов, всю жизнь был звонарем церкви и славился своим умением создать особую колокольную мелодию по случаю того или иного православного праздника (он ушел из жизни вскоре после Гражданской войны). Так что трудно поверить, чтобы Еремеевские жители вот так единодушно и легко отказались от церкви». Но, как бы то ни было, а отстоять церковь в ту пору не удалось.
Уже в наше время плотник села Тарасово Петр Васильевич Мацола в свои 67 лет изготовил деревянный поклонный крест, который жители села установили на месте разрушенной церкви.
В статье использованы материалы, фото и фрагменты из следующих источников:
1. Н.А.Макаров. «Земля Плесецкая. Годы, события, люди». г.Архангельск. 2002 год.
2. Материалы и фото сайта «Село Тарасово» http://tarasovo.kithost.ru. Автор сайта Владимир Николаевич Лопатин
3. Материалы и фото сайта храма святого Архангела Михаила в городе Мирный http://mirnyi.prihod.ru.мериканских и французских боевых кораблях.
