ТРАГЕДИЯ
майор ХОМЯКОВ Борис Григорьевич,
майор БИРЮКОВ Владимир Федорович,
капитан БЕЗУГЛОВ Геннадий Федорович,
старший лейтенант КАРНАУХОВ Алексей Александрович,
рядовой ВАГАНОВ Юрий Иванович,
рядовой ВИНСКОВСКИЙ Мирослав Степанович,
рядовой УСТИНОВ Валерий Николаевич,
рядовой ОСОКИН Иван Васильевич,
ефрейтор САЙДГАЛИЕВ Гилиулла Мухаметвалеевич.
Предстоял очередной запуск космического аппарата с помощью РН “Космос-3М”. За плечами боевого расчета части стоял шестилетний опыт проведения пусков 69 ракет данного типа. Накануне ракету-носитель вывезли на стартовый комплекс, и началась ее подготовка к пуску, который был назначен на 26 июня в 1 час 32 минуты по московскому времени. Предстартовая подготовка шла как обычно, без каких-либо отклонений.
Стартовый комплекс РКН «Космос-3М» на площадке «Лесное»
Тишина предстартовых часов иногда бывает обманчивой. До пуска оставалось несколько часов. Стартовая площадка опустела, все офицеры и солдаты укрылись в подземных бункерах. Началась заправка ракеты топливом. Над стартовой позицией повисла тишина. Заправка началась во время и продолжалась полчаса. За это время заполнение всех баков ракеты, кроме бака горючего первой ступени, прошло без замечаний. Но это спокойствие оказалось обманчивым.
В ходе заправки бака горючего первой ступени была замечена нештатная работа бортовых датчиков системы измерения объемов заправленного топлива. На наземном пульте контроля не было зафиксировано прохождение уровней заправки. Поэтому в 22 часа 23 минуты операции по заправке были остановлены. Заправка ракеты сама по себе весьма сложная операция, но многократно эта опасность возрастает, если в ходе работ возникают какие-либо сбои, как говорят ракетчики, выскакивают «бобы».
Открытие мемориала в честь воинов, погибших при испытаниях ракетно-космической техники. 7 октября 1974 года.
Боевой расчет оказался в сложной ситуации. Как выходить из нее, в документации не было никаких указаний. А должны были быть! Необходимо было принимать решение, заполняя «белые пятна» в документации. На это обычно уходят долгие часы, но тогда надо было срочно выяснить причину неисправности, устранить ее и завершить заправку ракеты: пуск должен был состояться в установленное время.
После остановки заправки было принято решение проверить герметичность заправочных коммуникаций, исправность наземных электрических цепей и с помощью наземных измерительных устройств определить количество заправленного горючего. Заправочные магистрали оказались герметичными, а электрические цепи — исправными. Уровнемеры и датчики расхода показали, что в бак горючего первой ступени еще надо «залить» около 4 тысяч литров гептила. На основании этого был сделан вывод, что уровень горючего в баке еще не достиг измерительного датчика, поэтому было принято решение «залить» в баки еще 2 тысячи литров до появления сигнала. Это решение стало первым шагом к трагедии. Дело в том, что измерительные устройства, установленные на стартовом комплексе, имели очень низкую точность. Но это были штатные приборы, и других у боевого расчета не было. Более того, двум офицерам – майору А.Д. Проскурне и лейтенанту В.И.Бойко, рискуя своей жизнью, пришлось стоять у заправляемой ракеты, «на слух» следить за дренажной магистралью и давать команду на прекращение заправки. А поскольку на самом деле бак был уже почти полным, то во время дозаправки произошло его переполнение, и горючее потекло из бака по дренажной магистрали, заполнив ее. Заправка была остановлена.
Братская могила военнослужащих, погибших во время катастрофы 26 июня 1973 года на мемориале. Фото 1970-х годов
После совещания поступает приказ на частичный слив топлива из этого бака по штатной схеме. Это решение стало вторым шагом к катастрофе, поскольку и здесь в документации отсутствовал порядок действий по сливу топлива из баков при заполненной дренажной трубе. Горючее, оказавшееся не только в дренажной трубе, но и в трубе наддува бака, сыграло роль гидравлического запора. Из-за разницы давления произошло смятие верхнего днища бака с нарушением его герметичности. Об этом в тот момент никто не знал, так как весь боевой расчет находился в укрытии, а средств телевизионного контроля за ракетой на стартовом комплексе в то время еще не было. После слива горючего работа датчиков восстановилась, и было принято решение о продолжении предстартовой подготовки и дозаправке бака горючего до заданного уровня. Пуск должен пройти вовремя. До него оставалось 34 минуты.
Но с началом наддува баков личный состав боевого расчета заметил парение горючего в районе первой ступени, а затем и услышал вначале скрежет, а затем звуки переменного тона. В это же время наземная аппаратура зарегистрировала снижение давления наддува бака горючего первой ступени ниже допустимого. Не помогло подключение дополнительных баллонов высокого давления. Был объявлен «Отбой», и принято решение о переносе запуска на сутки.
Памятник военнослужащим, погибшим во время катастрофы 26 июня 1973 года, на стартовом комплексе площадки «Лесное»
Отправленная для осмотра ракеты группа офицеров в составе майоров А.Д.Проскурня, В.Ф.Бирюкова и капитана В.С.Бурина обнаружила течь горючего из бака первой ступени. Ракета была «мокрой». По корпусу ракеты стекало топливо, оно было на пусковом столе и вокруг него. Необходимо было слить все топливо из ракеты.
«Не дай нам Бог сливать…», — говорят ракетчики. Надо подводить башню обслуживания, собирать и стыковать коммуникации, делать множество других операций в непосредственном контакте с ракетой, начиненной сотнями тонн «гремучей смеси». И снова боевой расчет вынужден был работать на свой страх и риск. Очередное «белое пятно» в документации — не определен порядок действий и меры безопасности при сливе топлива из поврежденной ракеты. После подвода башни обслуживания вокруг ракеты образовалось замкнутое пространство, в котором быстро начала расти концентрация паров горючего, для взрыва которых достаточно малейших неосторожных действий.
Хронология последних минут перед взрывом известна до секунды. Северная белая ночь незаметно переходила в волшебное по красоте утро. Над тайгой на востоке посветлело небо, занимаясь рассветом. Природа замерла…
В 4 часа 18 минут по команде к башне обслуживания отправился расчет заправки окислителя в составе девяти человек: Б.Г.Хомякова, Г.Ф.Безуглова, А.А.Карнаухова, Н.Г. Шигапова, Г.М.Сайдгалеева, Ю.И.Ваганова, М.С. Винсковского, И.В.Осокина и Н.В.Устинова. На пятую площадку башни обслуживания поднялись старший лейтенант А.А.Карнаухов с двумя солдатами. Замешкался только сержант Н.Г. Шигапов и теперь догонял сослуживцев, поднимаясь на лифте на двадцатиметровую высоту. Следом за первой группой к башне обслуживания отправилась группа из четырех человек во главе с майором В.Ф.Бирюковым, а также инженер-конструктор КБ ПО «Полет» Ю.А.Власов.
Горючее и окислитель, которыми заправляют «Космос-3М», имеют свойство самовоспламеняться при их соединении. И хотя была проведена нейтрализация, но остатки вытекшего из бака гептила остались на бетонке. Ракета тоже была «мокрой», в подтеках. Роковые капли окислителя, к несчастью, нашлись. При подводе наполнительных рукавов окислителя к ракете по неосторожности одного из номеров расчета на залитую горючим бетонку выплеснулись незначительные остатки, находившиеся в заправочных магистралях. В 4 часа 22 минуты произошла вспышка, а затем взрыв и начался пожар. Все кругом вздрогнуло. Из-под обшивки ракеты били мощные огненные струи. Ухнул второй взрыв, за баком первой взорвался бак второй ступени. Охваченная пламенем ракета начала проседать вниз, быстро разрушаясь по швам. И вдруг из самого центра громадного «костра» послышались звуки, словно кто-то бьет металлом по металлу, призывая на помощь. Мерные, стегающие по нервам звуки казались невероятными, невозможными. Не верилось, что в огненном кошмаре кто-то остался в живых. Нет, это были не слуховые галлюцинации. Пройдут годы, десятилетия, но никогда не забудут участники тех событий отчаянного зова помощи, несущегося из нагромождения горящего металла. Сержант Н.Г.Шигапов, оказавшийся во время взрыва в лифте, остался жив и звал на помощь. Его, к счастью, удалось спасти.
Братская могила военнослужащих, погибших во время катастрофы 26 июня 1973 года, на мемориале. Фото 2000-х годов
Через десять минут после взрыва на месте катастрофы уже работала аварийно-спасательная группа под руководством капитана Е.Евсеева. Никто из них не знал, что ожидает их на горящем старте. Преодолевая страх, офицеры и солдаты молча, стиснув зубы, делали свое дело. И только видя жуткую картину трагедии, изуродованные до неузнаваемости тела своих товарищей, они на мгновение теряли самообладание. Капитан Е.Евсеев метался от солдата к солдату, успокаивал, уговаривал, что надо тушить, надо делать дело, нельзя терять времени. «Сынки, вперед», — звал он солдат и сам шел на самые опасные участки. За полчаса огонь был потушен.
Настало самое тяжелое — контроль наличия личного состава. В строю не оказалось семерых — рядовых Мирослава Винсковского, Валерия Устинова, Ивана Осокина, Юрия Ваганова, старшего лейтенанта Алексея Карнаухова, капитана Геннадия Безуглова, майора Бориса Хомякова. Кроме них, погибших на старте, в госпитале от ожогов умерли еще двое – майор Владимир Бирюков и ефрейтор Галиулла Сайдгалиев. К моменту катастрофы майор В.Ф.Бирюков уже получил назначение к новому месту службы, но его коллега-двигателист, получив телеграмму о болезни матери, уехал в отпуск. Владимир Бирюков согласился задержаться и заменить его на пуске. Но этот пуск стал последним в его жизни. Его коллега, вернувшись в часть, узнал о ЧП и со слезами говорил: «Он подарил мне жизнь!».
Кто же виноват в случившейся трагедии? Вспышка и последующие взрывы по времени совпали с началом работы расчета окислителя по подготовке наполнительных соединений к стыковке. Поэтому Государственная комиссия, анализируя причины аварии, пришла к выводу, что “наиболее вероятным является случайное попадание на проливы горючего остатков окислителя из наполнительных соединений при неосторожных действиях исполнителей” и обвинила в трагедии боевой расчет части. Формально это вроде бы и так, но… В ходе подготовки ракеты к пуску боевой расчет оказался в ситуации, не имевшей заведомых решений. Выполняя боевой приказ по запуску космического аппарата в назначенное время, боевой расчет был вынужден использовать метод проб и ошибок для устранения «белых пятен» в инструкциях. Ставить им это в вину неэтично и аморально.
Церемония зажжения Вечного огня на мемориале. 7 ноября 1979 года
Последний приют погибший 26 июня 1973 года боевой расчет нашел в братской могиле у въезда в Мирный на берегу озера Плесцы. Во время похорон весь день шел дождь, сама природа оплакивала погибших воинов.
В память о погибших в этом же году был заложен мемориал, открытие которого состоялось 7 октября 1974 года. Авторами памятника стали А.С.Баштовой и В.Д.Гайтров. А вечный огонь на мемориале был зажжен 7 ноября 1979 года. Здесь же, в 1980 году, после гибели боевого расчета при заправке ракеты-носителя «Восток-2М» появились еще сорок восемь мемориальных плит. На мемориале горит Вечный огонь. Это огонь памяти, огонь неутихающей боли по погибшим при исполнении воинского долга воинам.
В статье использованы материалы, фото и фрагменты из следующих источников:
1. Первый космодром России». 1996 год. Москва. Издательство «Согласие».
2. Северный космодром России». Космодром «Плесецк». 2007 год.
3. Материалы интернет-сайтов http://kik-sssr.ru и http://www.plesetzk.ru.
26 июня 1973 года в 4 часа 22 минуты на первой пусковой установке площадки N132 («Лесное») 53-го НИИП при подготовке к сливу компонентов ракетного топлива из ракеты-носителя «Космос-3М» после несостоявшегося пуска произошел взрыв ракеты и возник пожар в башне обслуживания, в результате которых погибли военнослужащие войсковой части 63551:
Трагедия
26 июня 1973 года
